Родное небо с мазками белых облаков глубже земного океана. В этой синеве «нет сторожа у входа в Отчий дом». Там, высоко-высоко в бесконечности небес «Ангел летит с пионерской трубой». Эо мысли-образы восьмидесятилетнего поэта-детдомовца Игоря Шкляровского. Он уверен, что каждая «слезинка ребенка» учитывается в Вечности. И та «слезинка» – как знак неразрывности с правдой, совестью и судьбой человека.
Все эти чистые слова-сравнения и вдохновили меня рассказать о поездке в Герасимовку с опорой на главное, не зацикливаясь на мелких деталях, спорных вопросах и разногласиях.
У памятника и могилы братьев Морозовых
Все это было в День памяти – слова, цветы, повлажневшие глаза, блины поминальные. Были все, кто смог прийти или приехать: представители администрации и Думы городского округа, сотрудники культуры и образования, учителя и учащиеся городских школ №№7 и 14, а также сельских – Герасимовской, Городищенской, Кошукской и Ленинской, члены общества слепых, инвалидов и ветеранских организаций Тавды и Кошуков, сборная делегация из Таборов.
Замечу, Андрей Парыгин сработал оперативнее: в «ТСН» выложил еще «горяченькие» герасимовские сюжеты об открытии новой экспозиции в музее и на митинге. Таким образом, родной край был уже в курсе того, кто выступил и что сказал. Услышанное дважды не повторяют.
«Говорят восставшие из забвения»
Их надо и видеть, и слышать. В задуманном все переплелось: боль и слезы, правда и ложь, жизнь и смерть. Замечу, дорогие читатели, и подчеркну, что и подбитая собака плачет человеческими слезами. А тут – люди с проклятым клеймом убийц на земле.
Музейщики (а они призваны нести правду) пошли на эксперимент: разместили рядом портреты убитых и «убийц». И все они «заговорили». Это в экспозиции. К идее ее создания подвигла правда, открытая полковником юстиции Александром Лискиным. Это он, познакомившись в архивах КГБ с уголовным делом об убийстве братьев Морозовых, доказал невиновность всей четверки приговоренных к расстрелу: стариков Морозовых – деда Сергея и бабушки Ксении, двоюродного брата Данилы и дяди Арсения Кулуканова.
Вот так и выстроились на стене в один ряд портреты всех жертв той герасимовской трагедии.
Мы этой памяти верны?
Председатель Кошукской ветеранской организации Надежда Викторовна Плешнева вспоминает:
- Пятьдесят лет назад еще пионеркой я приезжала сюда, на родину Павлика Морозова. А накануне этой поездки очень волновалась: подскочило давление, и я его сбивала таблетками. Так хотелось посетить эти памятные места, встретиться со своим пионерским детством.
Хотела спросить, вы этой памяти верны, и не спросила. Да потому что сама перестала верить в советский миф о пионере-герое, согласившись с хлесткой оценкой курганского историка Александра Базарова: «…Фальшивой героикой малолетки закрыли гнуснейшее преступление взрослых – преступление перед его детством».
Экскурсии шли потоком
Более двухсот человек (их поделили на группы) пожелали именно 3 сентября посетить музей в Герасимовке. Его директору Н. И. Купрацевич помогали коллеги из городского музея, что полным составом приехали со своим руководителем Ириной Евдокимовой.
Посетители узнали, как осваивали наш край белорусы-самоходы, как пережили революции и войны, коллективизацию и сталинские репрессии… Школьникам было интересно, как «льняная рубашка в поле росла», как топилась банька по-черному, как строили деревенскую избу, чтобы ее углы не промерзали.
В числе мальчишек и девчонок были и ровесники Павки Морозова. И им в диковинку пришлись такие факты, что уже к тринадцати годам деревенские мальчуганы могли сделать топорище, вязать верши, запрягать лошадь, рубить хвою, драть корье, пасти скот, заготавливать дрова, охотиться на зверя, удить рыбу. Словом, были готовы вступить в самую настоящую взрослую жизнь.
Вот что вспоминала сельская учительница той поры Зоя Александровна Кабина: «…Паша (как самый старший – С. Б.) был за хозяина в доме: ездил за сеном, за дровами, нянчил ребятишек. Из-за этого мальчику приходилось часто пропускать занятия в школе, но учился он все же хорошо...»
Эпоха Павки глазами детей
А в повети (во дворе дома-усадьбы семьи Морозовых) были выставлены детские рисунки юных художников – воспитанников художественного отделения детской школы искусств. Их работы экспонировались еще в октябре прошлого года. Их все желающие увидели в выставочном зале городского музея лесной и деревообрабатывающей промышленности. Тогда прошел конкурс детских рисунков «Экскурсия по деревне Герасимовке и музею Павлика Морозова», приуроченный к 85-летию со дня трагедии 3 сентября 1932 года. В эту плывучую стихию акварельной кистью словно вписались мысли-слова юных художников: и на переломах эпох оставьте нам детство – родителей наших, бабушек и дедушек, игры и игрушки, друзей и подруг, мирное небо…
Было место (да не сохранились) и для рисунков самого Павлика. Он ведь тоже любил рисовать. Из воспоминаний его учительницы З. А. Кабиной: «Славные у него были рисунки: «Деревня летом», «Тихое озеро»...» Природа, которую так любил Павлик, начиналась сразу за воротами его отчего дома. Это и болота с чахлыми сосенками и спелой клюквой, и грибные места с мощными соснами и сказочными мохнатыми елями.
Выставка картин Ивана Шабалина
Это наш тавдинец из древнего рода вогулов. Универсальный и колоритный художник, который работал почти во всех жанрах живописи. Иван Семенович (годы его жизни с 1931 по 2010) написал ряд сюжетных картин и о Павлике Морозове.
Работы этого мастера кисти оживили музейную полянку и создали этакую цветовую гамму акварели-настроения. Ведь есть же в жизни позитив: в «Тайге» с ее природными красотами, в «Полевых цветах» – ромашках, колокольчиках, васильках, что вечны в своей родной неброской красоте. И возле этих картин кузнечики исполняли свой чудный скрипичный концерт, что перекликался в небе с поющими деревенскими ласточками.
Словом, эта выставка получилась на особицу. И отчасти дала некий перерыв в душе...
Извечное русское: кто виноват?
И этот вопрос интересует всех и каждого. Особенно часто он звучал в День памяти. Да. Имя «уральского орленка» дважды обозначилось в истории Родины. Сначала – символом борьбы пионера-героя с кулачеством. Потом – символом предательства, доносительства и подлости. Истина же в том, что обе эти трактовки имеют один подход – политический. Хотя и разных идеологий-установок: советской и постсоветской. В угоду каждой и подобран соответствующий политический окрас. Следовательно, ни та, ни другая версии (или мифы) не имеют никакого отношения к подлинной истории Павлика Морозова.
- Скорее всего, теперь установить убийц братьев Морозовых уже невозможно, - считает все тот же профи-юрист Александр Лискин. - Не узнаем мы и о причинах совершенного преступления, если где-то в каких-то потайных архивах не осталось каких-либо документов.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Вот и отпылал солнцем сентябрьский День памяти. А что оставил в душе? С интересом перелистываю музейную книгу отзывов. Вот слова, адресованные директору: «…Вы такая молодец! Вы несете нам правду, а в душе оставляете веру. Искренне рада, что через столько лет есть у Павлика такой защитиник!» (Л. С. Абраменко). И вот еще такие слова благодарности: «Спасибо за то, что с такой любовью Вы храните память о Павлике» (Общественная палата ТГО).
А что мне запомнилось? Многое! Очень многое! Но больше всего – сиротская синева герасимовского неба, в которой смешаны ритмы сердец и времен, одиночества земного и родства со всей Вселенной. Где высоко-высоко «трубил отбой летящий Ангел».