«Афганистан можно пройти, но нельзя завоевать...»
Александр Македонский
Зачем нужно было посылать наших сыновей в неизвестный край с чужими традициями и чужими обычаями? Та война не принесла нашей стране ни почестей, ни славы. И даже после вывода войск из Афганистана она не закончилась, продолжая кровоточить глубокими ранами утрат и скорби.
Материнский реквием
Слово «мама» на всех языках звучит одинаково – нежно и ласково. А ещё в нём заключён великий смысл жизни и огромная сила материнской любви к своим сыновьям, надевшим однажды военную форму.
15 февраля исполняется 30 лет со дня вывода Ограниченного контингента советских войск с территории Демократической Республики Афганистан. Сегодня именно так звучит сухая констатация трагических событий нашей современности под названием «Афганская война», которая длилась долгих 10 лет. Но есть в них и другая составляющая времени – мужество, стойкость и отвага советского солдата. Есть материнские сердца, которые, подобно Ленинградскому метроному, отсчитывали каждую секунду тревожных ожиданий всё это «афганское» десятилетие. И сколько бы времени ни прошло с той поры, матери афганцев продолжают помнить, помнить и помнить…
– На службу в армию мы провожали Диму с мужем Николаем Константиновичем, – вспоминает Вера Михайловна, мама воина-афганца Дмитрия Долматова. – Когда пришло от него первое письмо со штемпелем Московской области, от сердца отлегло – сын в России. Но эта радость оказалась преждевременной. После прохождения курсов подготовки инструкторов служебных собак, Дмитрия направили в Афганистан вместе с четвероногим помощником – овчаркой Леди. Это известие стало для меня точкой отсчёта долгих дней, минут и секунд, которые тянулись от письма до письма из далёкой, будоражащей воображение страны.
Эти письма и сейчас бережно хранятся, как семейная реликвия, в родительском доме Дмитрия. Как я успел заметить, все они пронумерованы и сложены по датам. Стоит только догадываться, сколько раз перечитала их Вера Михайловна, если и сегодня свободно может процитировать по памяти каждое из них.
15 февраля – для неё особая дата, накануне её навещают друзья Дмитрия, такие же, как и он, воины-афганцы, чтобы поклониться в пояс и поблагодарить за сына. А в сам день вывода войск из Афганистана Вера Михайловна, несмотря на перенесённый инсульт, обязательно приходит на митинг к памятнику салдинцам, погибшим в локальных конфликтах.
Но тогда, в феврале 1989 года, она ощущала себя самой счастливой матерью на земле, её сын остался жив! Да, в госпитале, да, раненый, но ведь – живой!
– Когда от сына почти три месяца не было писем, я не находила себе места, – рассказывает Вера Михайловна. – В военкомате холодно отвечали: «Ждите…». И я ждала. Но вот, наконец, долгожданная весточка из Самаркандского военного госпиталя. Дрожащими руками открываю конверт: почерк сына, значит, глазки и ручки целы. Не раздумывая ни минуты, бросаю всё и лечу в Самарканд.
Это было 1 февраля 1989 года. Обняв сына и немного успокоившись, мать заставила его снять рубашку и заботливо провела рукой по шрамам от осколочного ранения, словно от этого прикосновения от ран не останется и следа. Но следы оставались где-то глубоко в сердце и памяти.
– Мам, мне, можно сказать, повезло, – успокаивал её Дмитрий. – От попадания снаряда в наш БТР все, кто находился вместе со мной на броне, погибли, а вот я, как видишь, живой.
Лучше бы он этого не говорил, ведь кроме неё своих сыновей также терпеливо и отчаянно ждали матери этих ребят. Но Вера Михайловна точно знала, что Дмитрий обязательно вернётся, и вот почему.
Храни, господь, родимых сыновей
– Я никому не рассказывала эту историю, – поддаваясь чувству душевного откровения, говорит Вера Михайловна. – Но, видимо, настало время.
Когда Дмитрий был призван на службу, я с младшим сыном приехала в село Рудьево (там размещалась воинская часть) на присягу молодых солдат. На дворе ночь, гостиниц в селе нет… Бредём мы по незнакомым улочкам, и вдруг из одного дома нас окликает женщина. Так мы познакомились с замечательным человеком Верой Николаевной, которая пустила нас на ночлег.
Узнав цель нашего приезда, она задала неожиданный вопрос: «А ваш сын крещёный?». Мой отрицательный ответ вызвал неожиданную, как мне тогда показалось, реакцию с её стороны. Но я навсегда запомнила её слова: «Солдат на войне храним материнской верой и Божьей милостью». Так мы со своей новой знакомой пришли к общей мысли – Дмитрия надо окрестить.
Не знаю, как ей удалось уговорить командира отпустить сына из расположения части, но, переодевшись в салоне «запорожца» в гражданскую одежду, припасённую на этот случай Верой Николаевной, он в нашем сопровождении через полчаса стоял у ворот местного храма. Там мой Дмитрий прошёл обряд крещения. Крестик мы зашили под погоном военной формы и, благословив, проводили к контрольно-пропускному пункту части.
Видимо, права оказалась Вера Николаевна – материнская любовь и Божья вера сохранили для матери сына.
Вернувшись с войны, Дмитрий с головой окунулся в мирную жизнь: устроился на работу, а через некоторое время женился. Вот уже в его семье растут две чудесные дочурки Ксюша и Настя, а для бабушки – беспредельно любимые внучки. И только далёкое эхо военных действий не давало покоя, сказывались последствия ранения и контузии, да и пережитые стрессы заставляли просыпаться по ночам. Афганистан оставался всё таким же неумолимо жестоким.
Дата, высеченная в граните
Говорят, что время лечит. Возможно, это и так, но для Веры Михайловны время замедлило свой бег, когда Дмитрия не стало. Произошло это 15 февраля 2006 года. Да, именно в тот самый день, который принято считать началом новой жизни для воинов-афганцев.
– Дима вернулся домой после традиционной встречи участников боевых действий, – уже не сдерживая материнских слёз, рассказывает Вера Михайловна. – Растревоженный воспоминаниями в кругу друзей, он выглядел несколько уставшим.
«Мам, я, пожалуй, пойду немного отдохну», – сказал он мне и отправился в свою комнату. Тревога не покидала меня всю ночь, а утром Дмитрий так и не проснулся. Афганистан забрал его на «неоконченную войну», где оставались его погибшие товарищи.
В комнате Веры Михайловны стало так тихо, что можно было услышать тиканье часов над этажеркой, где на полочке, рядом с иконкой и письмами из Афганистана, портрет в траурной рамке, а на календаре 12 февраля. Через три дня наступит дата, которую принято считать окончанием Афганской войны. Когда же она, наконец, закончится?!
