Новый Всероссийский писательско-издательский проект «ЭКСМО» «Литературный мост» с большим удовольствием принят в Свердловской области, и в частности – в Нижней Туре. Городская библиотека им. Мамина-Сибиряка уже во второй раз пригласила своих читателей на онлайн-встречу с известным писателем.
Ранее проект, активно поддержанный библиотекой, уже принес свидание с супругами-писателями Анной Берсеневой и Владимиром Сотниковым. И вот теперь – Дина Рубина. В течение осени предстоят и еще интересные встречи: с писателями Бернардом Вербером, Ником Перумовым, писателем, сценаристом и продюсером Питером Джеймсом.
– Нынешний «мост» объединил 120 городов России, – говорит библиотекарь Наталья Мичурина. – И мы очень рады за наших читателей, ведь теперь они имеют возможность и понаблюдать на экране общение читателей из других городов России с литературными знаменитостями, и услышать их личные впечатления о поездках, встречах, рассказы о писательской «кухне», и насладиться их коммуникабельностью, знаниями, и сами задать вопросы онлайн-гостю о творчестве, о жизни.
Чтобы было понятно, насколько необычно и познавательно подобное онлайн-общение, мы вкратце знакомим вас, уважаемые читатели газеты, с онлайн-вечером, проведенным с Диной Рубиной, лауреатом премий «Большая книга», «Портал», Союза писателей Узбекистана, Фонда Олега Табакова, автором множества полюбившихся современному читателю произведений. Она также издает аудио- и электронные книги и шутит о себе: «Теперь я продвинутая тетка».
Итак, онлайн-диалог.
– Как родился замысел «Синдрома Петрушки»?
– Всегда ищешь в человеке какую-то странность, какую-то изюминку. Познакомилась с актером, который исполнял в кукольном театре роль Петрушки. Он бросил руль (мы ехали в машине) и стал в запале рассказывать о твикстере, о подземном странном человеке, персонаже немецкого, французского народа, о том, как он у ацтеков появился. Я поняла, что это гигантская область невероятного знания человеческой деятельности. Помню, написала в блокноте: «Немедленно: роман о сумасшедшем кукольнике».
А дальше ряд случайностей, встреч, неподъемная работа по истории кукол, чудовищное ковыряние в словарях, энциклопедиях, историях кукольных театров…
– Какой этап работы над произведением для вас является самым сложным: замысел, развитие или финал?
– По-разному. И замысел приходит по-разному. Он порой оглушает тебя, как затрещина: просто ты наклоняешься, чтобы завязать шнурок на кроссовке, и из ближайшего окна раздается шлягер твоей юности. Сюжет готов. Остается только написать.
Или… Мы с мужем впервые оказались в Италии. Купили путеводители. Перевод ужасный, у меня из ушей дым валил от возмущения. Уже валяясь в номере, «без ног» после многочасового топтания по древним мостовым, я с возмущением воскликнула, обращаясь к мужу: «Ты только послушай, как эти умники переводят венецианское наводнение – «высокая вода венецианцев». И похолодела. Я поняла, что это название повести. Остается только ее придумать и написать. Я вернулась домой и написала.
– Ваш круг чтения?
– Шокирующе разный. Как Ахматова, люблю стильный, выверенный английский детектив. Люблю податься в сторону классики. Я выщипываю некоторые страницы, мне нужны интонация, музыка, стиль и… до следующего «перекуса». Я такой вот читатель. Но по теме новой своей работы перелопачиваю много специальной литературы, конечно.
– Ваше увлечение – куклы?
– Да, они в каждом углу моего дома, на каждой полке. Их продолжают мне дарить, у меня уже целая компания ангелов – смешные, трагические, высокие… В чем-то они преломляются с моим творчеством. В новой моей трилогии «Наполеонов обоз» (в третьей книге) я беру в помощники своих ангелов. Книгу назвала «Ангельский рожок».
– Согласно какому «знаку судьбы» Вы написали трилогию «Наполеонов обоз»?
– Потянуло в деревню, русскую глубинку. Однажды в магазине (в Боровске) продавец мимоходом произносит фразу: «Так это же наполеоновская дорога, по которой обоз золотой везли, что пропал…»
Какой обоз, Господи?
Бросаюсь в архивы, библиотеки, начинаю копать, ищу потомков очевидцев – нормальная писательская честность, и нахожу сюжеты, характеры, ужасы той далекой войны с французом, о которой уже забыли. А коль есть герои, должна быть сильная любовь. Ни одно литературное произведение без любви не выживает.
– Пишут ли диссертации о Вашем творчестве?
– Обо мне и моих книгах написаны три монографии, бесконечное количество дипломных работ, фильм снят Первым каналом «Дина.Ру». Бронзовею. Хотя, хочется пока остаться в живых.
– Судьбоносная, самая важная книга, меняющая сознание.
– Та, над которой именно сейчас болею.
– Есть ли в Вашей семье последователи вашей профессии?
– Не дай Бог! Я выпила столько крови из своих родителей, измучила всех, отвратительно училась, я все писала и писала. И вот эта девочка, опубликовав в «Юности» рассказ, вдруг получает чек на 89 рублей гонорара – мамина месячная зарплата. Восторг! На Фархадском рынке мы «обмыли» гонорар – купили жуткую розовую кофту («Шоб она вышла замуж в этой кофте!» прозвучало от души вослед).
Но главное-то в другом. Появилась известность, меня стали приглашать в разные литературные объединения, я стала выступать.
Однажды для седьмых классов я читала поэзию Велимира Хлебникова, мне казалось, что для семиклассников эта его поэзия необходима (с тех пор не открыла ни разу его сборник). С большим энтузиазмом и актерским дарованием читала! Гордилась собой невероятно. Но слава оказалась хрупкой. В следующий раз, когда я опоздала, из класса вывалилась прыщавая толпа и кто-то победоносно крикнул: «Актерка сдохла!»
– О взаимодействии с читателем.
– Иногда теряешься. Записка: «Какая же Вы сволочь, Рубина! За что Вы убили Захара Кордовина?» Разве объяснишь всем, что когда я в «Белой голубке Кордовы» его убивала, у меня артериальное давление подскочило до 200, я умывалась слезами. Но – его величество сюжет сжал горло тисками и потребовал… Сейчас живу новым романом. Когда читаю, его я пою.
Спрашивают про кумира. Это мой внук. Спрашивают, прыгала ли я когда-нибудь с парашютом? Отвечаю: с парашютом так и не прыгнула, хотя как честный писатель должна была. Но подумала: «Прыгну и не напишу».